I can see the flickers - over me the lanterns rised... Lift me up, lift me over it.
Ага, вы вроде как думали, что я с циклом переводов усе? *лукаво*
А не дождетесь. Вчера мну уселось за стул и за два часа угробило Призраков.
Они ж махонькие. Правда, после этих двух часов перевода я сразу же улеглась спать, так что даже не проверяла. )) Тапки киньте, если плохо. )
Авторы: Mаcx и Lаrа Bee
ЖАНР: yаoi
РЕЙТИНГ: PG-13
ПЭЙРИНГ: Tatsumi/Watari
Часть четвертая. Призраки
Это был один из обычных вечеров. Ленивый, тихий, с старым ужастиком по телевизору, который они оба уже смотрели, но все еще наслаждались им, с потушенным светом. Татсуми удобно устроился между ног Ватари, откинувшись на грудь своего любовника. Руки Ватари были соединены на его животе, голова на плече синеглазого мужчины.
а дочитать?))За окном падал сильный дождь.
Это была гроза, бушующая над городом, обещающая утопить каждого, кто имел достаточно глупости, чтобы выйти на улицу.
“Сеи?” - тихо промурлыкал Ватари, как только закончились титры.
“Мм?”
“Я могу тебя о чем-то спросить?”
Татсуми повернул голову и взглянул на любовника. “Конечно, да.”
“Кое-что личное.”
Повелитель Теней нахмурился. “’Така...”
Красивые черты озарились яркой улыбкой. Татсуми вздохнул.
“Что за личный вопрос?” - попытался осторожно узнать он.
С его любовником никогда нельзя было догадаться, что он скажет в следующую минуту, это он уже понял. К тому же, Татсуми знал Ватари с того самого времени, когда он стал шинигами. Не в его привычках было ходить кругом да около.
“Сколько тебе лет?”
Татсуми уставился на него. Частью своей ему очень не хотелось отвечать, другая же часть просто твердила ему быть честным и довериться Ватари. Однако последняя часть оказалась слишком слабой. На какой-то миг победило недоверие.
“Почему ты хочешь знать?” спокойно спросил он.
“Ох, ладно, нет никакой конкретной причины", - жизнерадостно ответил Ватари. Голос его был совершенно обезоруживающим. “Я только подумал, что узнать поближе человека, которого я люблю было бы неплохой идеей.”
Золотые глаза искрились, такие беспечные, такие открытые и счастливые. Татсуми обнаружил себя утопающим в этом пристальном взгляде, в этом голосе.
Доверься ему. Это не такое уж трудное дело.
Нет, в некотором смысле все же трудное.
“Я имею ввиду, что ты обо мне все знаешь, прочитав мой файл и все такое. Ты - мой шеф, так что это твое право", - продолжил Ватари, в его голосе не было даже намека на какие-то плохие намерения.
“Да, я прочитал твой файл. Но это не означает, что я все о тебе знаю.”
“Но главное ты знаешь. Что касается меня, то я нахожусь в полном неведении, так что я сказал себе - ‘Ютака, просто пойди и спроси его. Он же тебе голову за это не откусит.” Золотые глаза распахнулись, совсем невинные и детские. “Ты же не откусишь мне голову, правда?” - спросил он почти комично.
Что-то он свернул на путь Тсузуки, решил Татсуми.
“Нет, не откушу" - ответил он.
Еще одна счастливая улыбка. “Отлично! Ну так сколько тебе лет?”
Татсуми вздохнул и потряс головой. Ну прямо как собака с костью.
“Я недавно перешел за свое второе столетие", он сказал спокойно, ожидая реакцию на это признание.
Шинигами не старели; они были бессмертны. Но они оставались в этом мире, потому что были привязаны к нему потребностью завершить что-то, или своей виной, или сильными эмоциями. Для шинигами быть в таком возрасте...
Татсуми не смотрел на своего партнера.
“Ох, мог бы мне рассказать. Мы могли бы отпраздновать, или что-то в этом роде" - вздохнул Ватари. “Нашлась бы отличная уважительная причина для Тсузуки, чтобы наесться на шару, а для меня - чтобы подыскать тебе хороший подарок.”
Tатсуми мигнул и снова посмотрел на него, окончательно отстранившись от тепла, греющего его спину.
“Что?”
Младший шинигами жизнерадостно улыбнулся ему. “Я говорю о юбилее, Сеи.”
“Я понял, о чем ты говоришь, но зачем, во имя Энмы, тебе в голову пришло...” Он потянулся, и снова потряс головой. “Только ты.”
Ватари улыбнулся еще шире. “Угу. Так что, оказывается, ты здесь уже долго.” Внезапно он снова стал серьезным. “Как это случилось?”
Татсуми пересел от любовника, с сожалением вздохнув. Он знал, что этого вопроса не избежать рано или поздно. Причина смерти не была тайной для шинигами, но редко кому-то из них нравилось рассказывать об этом. У всех было свое личное бремя, - по той или иной причине...
Рука Ватари коснулась его и Татсуми посмотрел вверх, встретив янтарно-золотой пристальный взгляд, который так очаровал его. Ватари нежно улыбнулся ему.
“Извини. Я надоедливый, знаю. Ты вовсе не должен рассказывать мне.”
Повелитель Теней отрицательно покачал головой. “Возможно я и не должен, но я хочу. Я хочу, чтобы ты знал меня, Така.”
Улыбка была сияющей, теплой и такой...невероятной. Татсуми снова удивился тому, как этот мужчина мог быть для него таким лучом солнечного света.
“Мои родители были благородной крови. Я был их первенцем. Они были одними из тех редких пар того времени, кто нашел любовь в заранее планируемом браке. Мой отец обожал мою мать, и она тоже любила его. Но мой отец был также очень прямолинейным мужчиной и это разгневало его сёгуна. Для него был только один путь искупить свою вину перед повелителем - он должен был покончить с собой. Он и вся его семья.”
Татсуми почувствовал, что разбередил старые раны, внутри его снова ожили старые воспоминания. Лицо его матери, все еще красивое, несмотря на ее тревоги, ее позор и вину...
“Мой отец заставил нас уйти до того, как люди сёгуна прибыли для смертельной церемонии. Моя мать не хотела оставлять его, собираясь с честью погибнуть вместе с ним, но он настаивал. Без любви он умер бы в позоре. Так что мы сбежали. Я, моя мать, и моя младшая сестра Кико.” Татсуми глубоко вздохнул.
Золотые глаза смотрели на него внимательно, спокойно. Ватари просто ждал, не задавая никаких вопросов.
“В то время я уже не был ребенком. Я был взрослым человеком, мне было двадцать четыре, сестре моей было четырнадцать. Она должна была выйти замуж за дворянина, но эти планы, конечно же рухнули. Это было тяжело. Для моей матери, для меня, для нее. Неожиданно мы стали простолюдинами, людьми без имени, живущими в полуразрушенной старой хижине, за которую нам все же приходилось платить. Мать и Кико тяжело работали везде где они могли найти работу. Я тоже делал все возможное, чтобы поддерживать их. Хотя никогда не работал в полях, конечно, и у меня ни в чем не было настоящего таланта, кроме чисел.”
Tатсуми остановился, слишком ясно вспомнив изнурительную работу, которой они все занимались, тихий плач его матери по ночам, запачканное грязью лицо сестры, всякий раз когда она возвращалась домой после очередного трудного дня.
“Мать редко получала какую-либо работу, так что ей в конце-концов пришлось делать то, что большинство женщин делают в таком случае, если все другие способы исчерпаны - она продавала себя. Иногда ей платили недостаточно даже для того, чтобы купить еду. Она становилась безмолвной... угнетенной... и я не мог ей помочь. Я работал на каждой работе, где мне платили, но этого никогда не было достаточно. Мы были опозорены и это тяготило ее. Она оставила любимого мужа, мужчину, который пожертвовал своей честью ради нас, и ей
приходилось приспосабливаться к не только одиночеству, но и изменениям в ее образе жизни.”
Татсуми действительно сделал почти все, кроме продажи своего тела для развлечения. Но в конечном итоге даже это казалось выходом, так как рыбаки хорошо платили, если обслуживание было удовлетворительно. Но все же Татсуми избежал этого крайнего позора.
“Мы никогда не были в безопасности. Приходилось двигаться от поселения к поселению, иногда оставаясь неизвестно где, чтобы избежать обнаружения потому что люди сёгуна все еще искали семейство, которое также опозорило и его. Депрессия моей матери становилась все хуже... она редко говорила или даже ела. Она слишком сильно порицала себя из-за всего, даже если только повиновалась своему мужу и сохранила нашу жизнь.”
Татсуми зажмурился, его тело сотрясала дрожь.
“Она не могла долго выдерживать это. Она была тенью прежней себя, красавицы, которую я знал и любил. Кико... она переняла профессию моей матери, чтобы получить деньги. Многие мужчины желали ее, но также и избивали, издевались над ней, позорили... а люди сёгуна были близко. И вот, в один день...” Он сглотнул.
“Они нашли нашу мать. Она знала, что ждало ее. Не только позор, но и пытки, так что она сама взяла свою жизнь. Я нашел ее тело.”
Татсуми судорожно вздохнул, и оттолкнул самые темные воспоминания. Нежная рука коснулась его и Татсуми заметил, что дрожит. Прошло так много времени, а это все еще преследовало его... Было даже удивительно, почему он так цеплялся за свое существование? Почему он все еще здесь?
"Она была едва жива и... я ничего не мог поделать, только смотреть, как она умирает. А затем пришли они. Они ждали нас, надеясь, что мы все еще вместе, так что я забрал Кико и сбежал. Я пробовал защитить ее, так как они погнались за нами, но их было слишком много, слишком умелые бойцы. Они схватили мою сестру... и меня... и они... что они сделали с ней..."
Теплая рука обвила его и Татсуми посмотрел вверх, взглянув в янтарно-золотые спокойные глаза. Он почувствовал, как это спокойствие распространилось и на него, коснулось его, немного развеяв черные воспоминания.
“Я мог защитить ее не более, чем мог защитить свою мать. Мне осталось только наблюдать и видеть все это. Когда я почувствовал себя свободным, я схватил меч и напал, но они были намного быстрее. Перед тем, как я смог убить свою сестру, чтобы освободить ее от этой пытки, они убили меня. Я умер, видя только ее глаза, ее прекрасное лицо...ее слезы боли и страдания...”
Татсуми замолчал, чувствуя, как все внутри сжимается, растревожив свою душу. Так много лет прошло с того времени, но это все еще была незарубцевавшаяся рана.
Он тихо выдохнул.
“Это отвратительный рассказ.”
“Спасибо, Сеиичиро", - произнес Ватари. “За откровенность.”
Он криво улыбнулся. “Теперь ты знаешь.”
Теплая рука коснулась его лица, улыбка не потускнела. “Да, теперь знаю. Это честь для меня - что ты доверился мне и рассказал об этом." торжественно молвил Ватари. “Ты все еще цепляешься за эту вину", - пробормотал он.
“Не совсем. Нет. По прошествии двух столетий я нашел себе оправдание, но иногда такое возвращается. Воспоминания трудно уничтожить, и всегда существуют напоминания..."
На красивом лице появилось задумчивое выражение. “Или я не знаю этого, Сеи?” Он склонил голову. “Значит, это Тсузуки напомнил тебе о многом, и удержал тебя в королевстве Энма-Дай-о?”
“Да. В некотором отношении. Я почувствовал, что нужен ему.”
“Ты оставил его три месяца спустя.”
“Да.”
Иногда он ненавидел эту молчаливую наблюдательность, тот образ, каким Ватари читал его мысли без малейшего наличия такта.
Конечно, блондин мог бы быть и более осторожным, но он редко об этом заботился. Он попросту был прямолинейным и открытым.
“Я остался из-за него. Он слишком сильно напоминал мне о моей матери, ее вине и позоре, ее отчаянии. Я хотел, невероятно хотел защитить его, но никогда не мог. Все, что я сделал - это заставил его плакать.”
“И причина в действительности никогда не было в нем... ты же все еще здесь...”
“Нет, теперь это больше не причина. Я знал, что он был похож на мою мать, но он нашел свое равновесие. Хисока дал Тсузуки то, что ему было необходимо."
"Итак, снова всплывает вопрос - почему ты все еще работаешь здесь, вместо того, чтобы уйти?”
Голубые глаза удержали золотистые. “Потому что у меня все еще есть причина, ‘Така. Я не хочу забыть свое счастье.”
“Счастье - не та вещь, из-за которой становятся шинигами.”
“Возможно и нет, но в этом случае одна из этих вещей.” Татсуми переплел их с Ватари пальцы. “Я люблю тебя, Ватари Ютака. И не собираюсь оставлять тебя, даже если меня попросит сам ЭнмаДайО.”
Ошеломленное выражение на лице блондина стоило редкого открытого признания. Ватари действительно не ожидал этого.
“Сеи...”
Татсуми наклонился вперед и их губы, встретились в нежном прикосновении. “Это - правда, ничего кроме правды.”
“Я...”
Ватари Ютака - лишенный речи. Татсуми пришлось усмехнуться. Да, это было хороший шаг из своей собственной тени. Он взял прелестное лицо в свои ладони, и притянул любовника к себе. Их губы встретились, тела соприкоснулись, и кушетка поймала обоих...
To be continued...
Перевод: Арти ака Старфайер
А не дождетесь. Вчера мну уселось за стул и за два часа угробило Призраков.
Они ж махонькие. Правда, после этих двух часов перевода я сразу же улеглась спать, так что даже не проверяла. )) Тапки киньте, если плохо. )
Авторы: Mаcx и Lаrа Bee
ЖАНР: yаoi
РЕЙТИНГ: PG-13
ПЭЙРИНГ: Tatsumi/Watari
Часть четвертая. Призраки
Это был один из обычных вечеров. Ленивый, тихий, с старым ужастиком по телевизору, который они оба уже смотрели, но все еще наслаждались им, с потушенным светом. Татсуми удобно устроился между ног Ватари, откинувшись на грудь своего любовника. Руки Ватари были соединены на его животе, голова на плече синеглазого мужчины.
а дочитать?))За окном падал сильный дождь.
Это была гроза, бушующая над городом, обещающая утопить каждого, кто имел достаточно глупости, чтобы выйти на улицу.
“Сеи?” - тихо промурлыкал Ватари, как только закончились титры.
“Мм?”
“Я могу тебя о чем-то спросить?”
Татсуми повернул голову и взглянул на любовника. “Конечно, да.”
“Кое-что личное.”
Повелитель Теней нахмурился. “’Така...”
Красивые черты озарились яркой улыбкой. Татсуми вздохнул.
“Что за личный вопрос?” - попытался осторожно узнать он.
С его любовником никогда нельзя было догадаться, что он скажет в следующую минуту, это он уже понял. К тому же, Татсуми знал Ватари с того самого времени, когда он стал шинигами. Не в его привычках было ходить кругом да около.
“Сколько тебе лет?”
Татсуми уставился на него. Частью своей ему очень не хотелось отвечать, другая же часть просто твердила ему быть честным и довериться Ватари. Однако последняя часть оказалась слишком слабой. На какой-то миг победило недоверие.
“Почему ты хочешь знать?” спокойно спросил он.
“Ох, ладно, нет никакой конкретной причины", - жизнерадостно ответил Ватари. Голос его был совершенно обезоруживающим. “Я только подумал, что узнать поближе человека, которого я люблю было бы неплохой идеей.”
Золотые глаза искрились, такие беспечные, такие открытые и счастливые. Татсуми обнаружил себя утопающим в этом пристальном взгляде, в этом голосе.
Доверься ему. Это не такое уж трудное дело.
Нет, в некотором смысле все же трудное.
“Я имею ввиду, что ты обо мне все знаешь, прочитав мой файл и все такое. Ты - мой шеф, так что это твое право", - продолжил Ватари, в его голосе не было даже намека на какие-то плохие намерения.
“Да, я прочитал твой файл. Но это не означает, что я все о тебе знаю.”
“Но главное ты знаешь. Что касается меня, то я нахожусь в полном неведении, так что я сказал себе - ‘Ютака, просто пойди и спроси его. Он же тебе голову за это не откусит.” Золотые глаза распахнулись, совсем невинные и детские. “Ты же не откусишь мне голову, правда?” - спросил он почти комично.
Что-то он свернул на путь Тсузуки, решил Татсуми.
“Нет, не откушу" - ответил он.
Еще одна счастливая улыбка. “Отлично! Ну так сколько тебе лет?”
Татсуми вздохнул и потряс головой. Ну прямо как собака с костью.
“Я недавно перешел за свое второе столетие", он сказал спокойно, ожидая реакцию на это признание.
Шинигами не старели; они были бессмертны. Но они оставались в этом мире, потому что были привязаны к нему потребностью завершить что-то, или своей виной, или сильными эмоциями. Для шинигами быть в таком возрасте...
Татсуми не смотрел на своего партнера.
“Ох, мог бы мне рассказать. Мы могли бы отпраздновать, или что-то в этом роде" - вздохнул Ватари. “Нашлась бы отличная уважительная причина для Тсузуки, чтобы наесться на шару, а для меня - чтобы подыскать тебе хороший подарок.”
Tатсуми мигнул и снова посмотрел на него, окончательно отстранившись от тепла, греющего его спину.
“Что?”
Младший шинигами жизнерадостно улыбнулся ему. “Я говорю о юбилее, Сеи.”
“Я понял, о чем ты говоришь, но зачем, во имя Энмы, тебе в голову пришло...” Он потянулся, и снова потряс головой. “Только ты.”
Ватари улыбнулся еще шире. “Угу. Так что, оказывается, ты здесь уже долго.” Внезапно он снова стал серьезным. “Как это случилось?”
Татсуми пересел от любовника, с сожалением вздохнув. Он знал, что этого вопроса не избежать рано или поздно. Причина смерти не была тайной для шинигами, но редко кому-то из них нравилось рассказывать об этом. У всех было свое личное бремя, - по той или иной причине...
Рука Ватари коснулась его и Татсуми посмотрел вверх, встретив янтарно-золотой пристальный взгляд, который так очаровал его. Ватари нежно улыбнулся ему.
“Извини. Я надоедливый, знаю. Ты вовсе не должен рассказывать мне.”
Повелитель Теней отрицательно покачал головой. “Возможно я и не должен, но я хочу. Я хочу, чтобы ты знал меня, Така.”
Улыбка была сияющей, теплой и такой...невероятной. Татсуми снова удивился тому, как этот мужчина мог быть для него таким лучом солнечного света.
“Мои родители были благородной крови. Я был их первенцем. Они были одними из тех редких пар того времени, кто нашел любовь в заранее планируемом браке. Мой отец обожал мою мать, и она тоже любила его. Но мой отец был также очень прямолинейным мужчиной и это разгневало его сёгуна. Для него был только один путь искупить свою вину перед повелителем - он должен был покончить с собой. Он и вся его семья.”
Татсуми почувствовал, что разбередил старые раны, внутри его снова ожили старые воспоминания. Лицо его матери, все еще красивое, несмотря на ее тревоги, ее позор и вину...
“Мой отец заставил нас уйти до того, как люди сёгуна прибыли для смертельной церемонии. Моя мать не хотела оставлять его, собираясь с честью погибнуть вместе с ним, но он настаивал. Без любви он умер бы в позоре. Так что мы сбежали. Я, моя мать, и моя младшая сестра Кико.” Татсуми глубоко вздохнул.
Золотые глаза смотрели на него внимательно, спокойно. Ватари просто ждал, не задавая никаких вопросов.
“В то время я уже не был ребенком. Я был взрослым человеком, мне было двадцать четыре, сестре моей было четырнадцать. Она должна была выйти замуж за дворянина, но эти планы, конечно же рухнули. Это было тяжело. Для моей матери, для меня, для нее. Неожиданно мы стали простолюдинами, людьми без имени, живущими в полуразрушенной старой хижине, за которую нам все же приходилось платить. Мать и Кико тяжело работали везде где они могли найти работу. Я тоже делал все возможное, чтобы поддерживать их. Хотя никогда не работал в полях, конечно, и у меня ни в чем не было настоящего таланта, кроме чисел.”
Tатсуми остановился, слишком ясно вспомнив изнурительную работу, которой они все занимались, тихий плач его матери по ночам, запачканное грязью лицо сестры, всякий раз когда она возвращалась домой после очередного трудного дня.
“Мать редко получала какую-либо работу, так что ей в конце-концов пришлось делать то, что большинство женщин делают в таком случае, если все другие способы исчерпаны - она продавала себя. Иногда ей платили недостаточно даже для того, чтобы купить еду. Она становилась безмолвной... угнетенной... и я не мог ей помочь. Я работал на каждой работе, где мне платили, но этого никогда не было достаточно. Мы были опозорены и это тяготило ее. Она оставила любимого мужа, мужчину, который пожертвовал своей честью ради нас, и ей
приходилось приспосабливаться к не только одиночеству, но и изменениям в ее образе жизни.”
Татсуми действительно сделал почти все, кроме продажи своего тела для развлечения. Но в конечном итоге даже это казалось выходом, так как рыбаки хорошо платили, если обслуживание было удовлетворительно. Но все же Татсуми избежал этого крайнего позора.
“Мы никогда не были в безопасности. Приходилось двигаться от поселения к поселению, иногда оставаясь неизвестно где, чтобы избежать обнаружения потому что люди сёгуна все еще искали семейство, которое также опозорило и его. Депрессия моей матери становилась все хуже... она редко говорила или даже ела. Она слишком сильно порицала себя из-за всего, даже если только повиновалась своему мужу и сохранила нашу жизнь.”
Татсуми зажмурился, его тело сотрясала дрожь.
“Она не могла долго выдерживать это. Она была тенью прежней себя, красавицы, которую я знал и любил. Кико... она переняла профессию моей матери, чтобы получить деньги. Многие мужчины желали ее, но также и избивали, издевались над ней, позорили... а люди сёгуна были близко. И вот, в один день...” Он сглотнул.
“Они нашли нашу мать. Она знала, что ждало ее. Не только позор, но и пытки, так что она сама взяла свою жизнь. Я нашел ее тело.”
Татсуми судорожно вздохнул, и оттолкнул самые темные воспоминания. Нежная рука коснулась его и Татсуми заметил, что дрожит. Прошло так много времени, а это все еще преследовало его... Было даже удивительно, почему он так цеплялся за свое существование? Почему он все еще здесь?
"Она была едва жива и... я ничего не мог поделать, только смотреть, как она умирает. А затем пришли они. Они ждали нас, надеясь, что мы все еще вместе, так что я забрал Кико и сбежал. Я пробовал защитить ее, так как они погнались за нами, но их было слишком много, слишком умелые бойцы. Они схватили мою сестру... и меня... и они... что они сделали с ней..."
Теплая рука обвила его и Татсуми посмотрел вверх, взглянув в янтарно-золотые спокойные глаза. Он почувствовал, как это спокойствие распространилось и на него, коснулось его, немного развеяв черные воспоминания.
“Я мог защитить ее не более, чем мог защитить свою мать. Мне осталось только наблюдать и видеть все это. Когда я почувствовал себя свободным, я схватил меч и напал, но они были намного быстрее. Перед тем, как я смог убить свою сестру, чтобы освободить ее от этой пытки, они убили меня. Я умер, видя только ее глаза, ее прекрасное лицо...ее слезы боли и страдания...”
Татсуми замолчал, чувствуя, как все внутри сжимается, растревожив свою душу. Так много лет прошло с того времени, но это все еще была незарубцевавшаяся рана.
Он тихо выдохнул.
“Это отвратительный рассказ.”
“Спасибо, Сеиичиро", - произнес Ватари. “За откровенность.”
Он криво улыбнулся. “Теперь ты знаешь.”
Теплая рука коснулась его лица, улыбка не потускнела. “Да, теперь знаю. Это честь для меня - что ты доверился мне и рассказал об этом." торжественно молвил Ватари. “Ты все еще цепляешься за эту вину", - пробормотал он.
“Не совсем. Нет. По прошествии двух столетий я нашел себе оправдание, но иногда такое возвращается. Воспоминания трудно уничтожить, и всегда существуют напоминания..."
На красивом лице появилось задумчивое выражение. “Или я не знаю этого, Сеи?” Он склонил голову. “Значит, это Тсузуки напомнил тебе о многом, и удержал тебя в королевстве Энма-Дай-о?”
“Да. В некотором отношении. Я почувствовал, что нужен ему.”
“Ты оставил его три месяца спустя.”
“Да.”
Иногда он ненавидел эту молчаливую наблюдательность, тот образ, каким Ватари читал его мысли без малейшего наличия такта.
Конечно, блондин мог бы быть и более осторожным, но он редко об этом заботился. Он попросту был прямолинейным и открытым.
“Я остался из-за него. Он слишком сильно напоминал мне о моей матери, ее вине и позоре, ее отчаянии. Я хотел, невероятно хотел защитить его, но никогда не мог. Все, что я сделал - это заставил его плакать.”
“И причина в действительности никогда не было в нем... ты же все еще здесь...”
“Нет, теперь это больше не причина. Я знал, что он был похож на мою мать, но он нашел свое равновесие. Хисока дал Тсузуки то, что ему было необходимо."
"Итак, снова всплывает вопрос - почему ты все еще работаешь здесь, вместо того, чтобы уйти?”
Голубые глаза удержали золотистые. “Потому что у меня все еще есть причина, ‘Така. Я не хочу забыть свое счастье.”
“Счастье - не та вещь, из-за которой становятся шинигами.”
“Возможно и нет, но в этом случае одна из этих вещей.” Татсуми переплел их с Ватари пальцы. “Я люблю тебя, Ватари Ютака. И не собираюсь оставлять тебя, даже если меня попросит сам ЭнмаДайО.”
Ошеломленное выражение на лице блондина стоило редкого открытого признания. Ватари действительно не ожидал этого.
“Сеи...”
Татсуми наклонился вперед и их губы, встретились в нежном прикосновении. “Это - правда, ничего кроме правды.”
“Я...”
Ватари Ютака - лишенный речи. Татсуми пришлось усмехнуться. Да, это было хороший шаг из своей собственной тени. Он взял прелестное лицо в свои ладони, и притянул любовника к себе. Их губы встретились, тела соприкоснулись, и кушетка поймала обоих...
To be continued...
Перевод: Арти ака Старфайер
@настроение: Мя! ))) На рождество допереведу Монстров
Дабы поскорее купить новую мобилу. Значит, буду редко. Ну, не настолько, чтобы совсем уж про меня забыли. ))))
Вот так.